Дорогой дедушка!
Как воротился я из деревни из нашенской, из Москвы то есть, жизнь моя совсем трудная сделалась. Не привечает никто, пряников сладких не дарит, рюмки и то налить некому. Но пуще всего тоска мучает, во сне ель голубая кремлёвская мерещится, что подле могилы главной растёт и будто рублю я её тупым топором, аж употел, а она, треклятая, всё себе стоит.
Отпиши, дедушка, как бы мне её на дровишки то? Может, динамитом?
Видишь сам, дедушка, какая жизнь моя. Забери меня в деревню Москву поскорее. Кланяйся знатному фотографу Папе Корно, который на краю земли. И детишкам его. И бабе евонной.
Засим кончаю. Желаю тебе, дедуля, доброго здоровья, а пуще всего хорошей погоды.