Было в "прекрасном" СССР так.

Вот звучит какая-то песня - всенародно известная. А автора - не называют. Почему? А потому что оказался "идеологическим противником". Уехал. Написал "клевету на советскую власть". Произведения распространяются в самиздате...

Так случилось и с этой песней. Прославленной - и с "забытым" автором.
Какой-то "домашней" песней. Не пропагандистской. Он, вообще, о ком ее написал? О советских людях - или просто о людях? (Вот и авторы видео решили, что "Я верю, друзья!" - это о человечестве в целом. Правильно решили).

Эту песню я помню с детства.

Потом уже были "Чонкин" и "Москва-2042", статьи и интервью. А сперва - 14 минут до старта.

Именем "Чонкин" и сегодня можно изгонять нехороших существ из "партии войны и репрессий" - они сразу проявят себя скривленными рожами.
А именем автора - любителей "Сим Симыча Карнавалова", не слишком далеко от них ушедших.

Но нам ведь что важно - мы всегда о будущем знать хотим. И Владимир Войнович это будущее честно предсказал - иногда до деталей. Как нынешнее импортозамещение, например. "Вторичный продукт" - недаром же, когда совсем уж стыдно написать на этикетке "сыр" или "творог", пишут "продукт".

Но главное-то его предсказание - все же не это. Главное - все-таки "на пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы". А для этого безумие, свойственное некоторым людям и некоторым государствам XXI века, должно закончиться. Иначе - никак.

Он мог бы стать заслуженным писателем-"возвращенцем", обласканным новой властью. Но Владимир Войнович был и остался честным бунтарем, диссидентом, считавшим, что путинская пропаганда - страшнее советской.

Он где-то там сейчас, в чистых землях Армстронга и Гагарина, экипажей "Челленджера" и "Колумбии". Ушедший неожиданно в ночь великих астрономических явлений.

Вечная память!

Войнович оказался пророком.

Сбылись худшие опасения писателя.

"К власти в России пришел гибрид серого кагэбэшника Лени Букашина и православно-монархического монстра Сим Симыча Карновлова" (из "Москвы 2042").

Умер Войнович. Он был замечательным писателем и человеком выдающейся интеллектуальной смелости. Владимир Николаевич бросил вызов не только советскими властям и КГБ. Он совершил, наверное, еще более отчаянный поступок - покусился на гуру и священную корову позднесоветской интеллигенции — Солженицына.

Войнович одним из первых обратил внимание на то, что к бегству от свободы приводит не только коммунистическая идеология, но и "солженицынщина", включающая православие головного мозга, идеализацию дореволюционной России, патриотизм и государственничество, ненависть к революционно-демократическому движению и плюрализму, культ патриархальной национальной архаики.

Войнович всю жизнь высмеивал "русский адат" — систему консервативных традиций и социальных обрядов, господствующих в России на протяжении веков. Он был последним шестидесятником; не только представителем поколения "детей 20 съезда", страстно ненавидящим сталинизм, но и продолжателем традиций шестидесятников 19 века (Салтыкова-Щедрина и др.), издевающимся над любыми государственными святынями и авторитетами (типа культа ВОВ).

Войнович оказался пророком. Он не только понял, что в постсоветской России власть перейдет от партии к КГБ. Он жестоко высмеивал увлечение московской интеллигенции религией и эзотерикой, сословной архаикой, выдуманной идиллической царской Россией; в общем, тем, чем нас сейчас кормит путинское ТВ и пропаганда. Он предчувствовал, что все это может стать идеологической основой нового авторитарного режима.

Худшие его опасения сбылись. К власти в России пришел гибрид серого КГБешника Леши Букашева и православно-монархического монстра Сим Симыча Карнавалова (из "Москвы 2042"). Войнович не дожил до краха путинского режима, но успел поставить ему убийственный диагноз, не дающий шансов на выживание в современном мире.

Игорь Эйдман