чуть - чуть из истории жизни за МКАДом -)
Справки об истории «малого бизнеса» —
производственной кооперации в СССР
Справка 1
После Октябрьской революции 1917 г. существование кооперации в СССР определяло её взаимодействие не с частным капиталом (как в других странах), а с монопольным государственным сектором экономики. После деградации в экономическом секторе, при попытках управления методами политики военного коммунизма, была создана и принята решением Х съезда РКП (б) (март 1921 г.) система «Новой экономической политики» (НЭП), именно кооперативы создавали основную массу потребительских товаров. Развивать серьезную производственную деятельность артелям не давали — государство полностью контролировало распределение сырья. Даже кузнечно-металлургическое производство гвоздей, замков, кос, борон и т.п. "мелочей". Для этого на средства пайщиков строились плавильные печи вагранки), при крупных артелях работали высококвалифицированные инженеры. Конечно, максимальную прибыль давали предприятия, не требующие капиталовложений. В конце 1920-х коммерческая посредническая деятельность кооперации окончательно превратилась в деятельность по сбору сырья от крестьян и доставке его госпромышленности в соответствии с заранее установленными планами и ценами. Система комиссионных доплат пайщикам была заменена премиальными выплатами сдатчикам продукции. На внешнем рынке кооперация действовала также по заданиям государства.
В период коллективизации сельского хозяйства в СССР колхозы изображались как "вершина" развития кооперации, к которой эволюционируют все другие, "пpocтeйшиe", виды кооперативов. Старая сельхозкооперация была ликвидирована.
Промысловая кооперация продолжала существовать в СССР до конца 1950-х годов и в некоторой мере компенсировала постоянный дефицит товаров народного потребления. К концу 1950-х годов в её системе насчитывалось свыше 114 тысяч мастерских и других промышленных предприятий, где работали 1,8 миллиона человек. Они производили 5,9 % валовой продукции промышленности, например, до 40 % всей мебели, до 70 % всей металлической посуды, более трети верхнего трикотажа, почти все детские игрушки. В систему промысловой кооперации входило 100 конструкторских бюро, 22 экспериментальные лаборатории и два научно-исследовательских института.
Справка 2
Я впервые заинтересовался темой предпринимательства в сталинские времена, когда просматривал многотомное издание документов НКВД периода Великой Отечественной войны. Там был представлен рапорт старшего майора (было такое звание) НКВД о состоянии дел на заводе, выпускающем артиллерийские снаряды. Рапорт чисто статистический, столько-то тысяч готовых снарядов на складах, столько-то тысяч — в процессе производства, материалов для производства снарядов — столько-то, на такой-то период работы. Все понятно, рутинно, но неожиданным было то, кому принадлежит производство — производственной артели! А ведь речь шла о выпуске десятков тысяч снарядов, мощном производстве!
(…)
… после прочтения этого рапорта начал интересоваться и старался понять — а каким же оно было, советское, сталинское предпринимательство, артельное производство? Первым делом вспомнилось — по прочитанным мемуарам оружейников-конструкторов и производственников — что в осаждённом Ленинграде, например, знаменитые автоматы Судаева (ППС) делались в артелях. А это значит, что артели располагали машинным парком, станками и прессами, сварочным оборудованием, достаточно высокой технологией. Потом начал искать сведения об артелях — и узнал удивительные вещи. Оказалось, что при Сталине предпринимательство — в форме производственных и промысловых артелей — всячески и всемерно поддерживалось. Уже в первой пятилетке был запланирован рост численности членов артелей в 2,6 раза. В самом начале 1941 года Совнарком и ЦК ВКП(б) специальным постановлением «дали по рукам» ретивым начальникам, вмешивающимся в деятельность артелей, подчеркнули обязательную выборность руководства промкооперацией на всех уровнях, на два года предприятия освобождались от большинства налогов и госконтроля над розничным ценообразованием – единственным и обязательным условием было то, что розничные цены не должны были превышать государственные на аналогичную продукцию больше, чем на 10-13 % (и это при том, что госпредприятия находились в более сложных условиях: льгот у них не было). А чтобы у чиновников соблазна «прижать» артельщиков не было, государство определило и цены, по которым для артелей предоставлялось сырье, оборудование, места на складах, транспорт, торговые объекты: коррупция была в принципе невозможна. И даже в годы войны для артелей была сохранена половина налоговых льгот, а после войны их было предоставлено больше, чем в 1941-м году, особенно артелям инвалидов, которых много стало после войны…
В трудные послевоенные годы развитие артелей считалось важнейшей государственной задачей. Я читал воспоминания своего ровесника об отце, руководителе крупной и успешной артели, коммунисте, фронтовике. Ему поручили организовать артель в небольшом поселке, где он жил. Он съездил в райцентр, за день решил все оргвопросы и вернулся домой с несколькими листками документов и печатью новорожденной артели. Вот так, без волокиты и проволочек решались при Сталине вопросы создания нового предприятия. Потом начал собирать друзей-знакомых, решать, что и как будут делать. Оказалось, что у одного есть телега с лошадью — он стал «начальником транспортного цеха». Другой раскопал под развалинами сатуратор — устройство для газирования воды — и собственноручно отремонтировал. Третий мог предоставить в распоряжение артели помещение у себя во дворе. Вот так, с миру по нитке, начинали производство лимонада. Обсудили, договорились о производстве, сбыте, распределении паев — в соответствии со вкладом в общее дело и квалификацией — и приступили к работе. И пошло дело. Через некоторое время леденцы начали делать, потом колбасу, потом консервы научились выпускать — артель росла и развивалась. А через несколько лет её председатель и орденом за ударный труд был награжден, и на районной доске почета красовался — оказывается, при Сталине не делалась разница между теми, кто трудился на государственных и частных предприятиях, всякий труд был почетен, и в законодательстве о правах, о трудовом стаже и прочем обязательно была формулировка «…или член артели промысловой кооперации».
(…)
В предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и даже два научно-исследовательских института. Более того, в рамках этого сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система! Не говоря уже о том, что артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья.
И артели производили не только простейшие, но такие необходимые в быту вещи — в послевоенные годы в российской глубинке до 40 % всех предметов, находящихся в доме (посуда, обувь, мебель и т.д.) было сделано артельщиками. Первые советские ламповые приемники (1930 г.), первые в СССР радиолы (1935 г.), первые телевизоры с электронно-лучевой трубкой (1939 г.) выпускала ленинградская артель «Прогресс-Радио».
(…)
Ленинградская артель «Столяр-строитель», начав в 1923 году с саней, колес, хомутов и гробов, к 1955 году меняет название на «Радист» — у неё уже крупное производство мебели и радиооборудования. Якутская артель «Металлист», созданная в 1941 году, к середине 50-х располагала мощной заводской производственной базой. Вологодская артель «Красный партизан», начав производство смолы-живицы в 1934 году, к тому же времени производила ее три с половиной тысячи тонн, став крупным производством. Гатчинская артель «Юпитер», с 1924 года выпускавшая галантерейную мелочь, в 1944-м, сразу после освобождения Гатчины делала остро необходимые в разрушенном городе гвозди, замки, фонари, лопаты, к началу 1950-х выпускала алюминиевую посуду, стиральные машины, сверлильные станки и прессы. И таких примеров успеха — десятки тысяч.
(…)
В 1956 году он (имеется ввиду Н.С. Хрущёв: наше пояснение при цитировании) постановил к 1960-му полностью передать государству все артельные предприятия — исключение составляли только мелкие артели бытового обслуживания, художественных промыслов, и артели инвалидов, причем им запрещалось осуществлять регулярную розничную торговлю своей продукцией. Разгром артельного предпринимательства был жестоким и несправедливым. Упомянутый выше «Радист» стал госзаводом. «Металлист» — Ремонтно-механическим заводом. «Красный партизан» — Канифольным заводом. «Юпитер» превратился в государственный завод «Буревестник». Артельная собственность отчуждалась безвозмездно. Пайщики теряли все взносы, кроме тех, что подлежали возврату по результатам 1956 года. Ссуды, выданные артелями своим членам, зачислялись в доход бюджета. Торговая сеть и предприятия общественного питания в городах отчуждались безвозмездно, в сельской местности за символическую плату.
Справка 3
В послевоенные годы основным направлением деятельности системы потребительской кооперации продолжало оставаться начатое в 1943 г. восстановление хозяйства, особенно материально-технической базы системы потребительской кооперации, разрушенной войной. Система потребительской кооперации была нацелена на организацию питания сельских жителей, выпуск товаров народного потребления, обеспечение товарами и услугами населения. По окончании войны был выработан пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства страны. В соответствии с решениями правительства предполагалось расширить производство предметов широкого потребления, увеличить товарооборот, при этом постепенно перейдя с карточной системы распределения к свободной торговле.
Правительство поддерживало развитие производственной и торговой деятельности предприятий потребительской кооперации. 9 ноября 1946 г. было принято постановление «О развитии кооперативной торговли в городах и посёлках продовольственными и промышленными товарами, и об увеличении производства продовольствия и товаров широкого потребления кооперативными предприятиями», в котором были определены основные направления по деятельности кооперации в послевоенные годы.
Меры, принятые правительством, дали свои результаты. В 1945 году по стране было открыто около 25 тыс. магазинов и торговых палаток; в 1946 г. — 40 тыс., в 1947 г. — более 60 тыс. К концу 1947 г. в стране насчитывалось 256 магазинов и 89,3 тыс. палаток. Количество предприятий общественного питания возросло с 73,4 тыс. на конец 1945 г. до 82,1 тыс. к концу 1947 г.

Кто такой Доц?

а у центр сверху говорят общак..ЕР и ВВП

очень даже ничего был Чубайс В юности.
Лицо одухотворенное.