Интервью Путина Владимиру Соловьеву становятся традицией.
Их вот уже вторая за последние полгода беседа (первая вышла в эфир «России 1» в апреле 2015-го в рамках фильма «Президент») была показана в программе «Воскресный вечер».
К Владимиру Познеру, как тот сам же признался на днях, президент упорно не идет – уже три раза отказывал.
Ну ничего.
Соловьев тоже много лет ждал – и вот дождался.
Теперь он особа, пользующаяся «особым доверием» пресс-секретаря Пескова.
Хочу напомнить, что начинал Володя этот жанр – интервью с политиками – на бесцензурных каналах: старом НТВ, ТВ-6, ТВС («К барьеру!», «Поединок», «Смотрите, кто пришел!», «Апельсиновый сок»)...

Набивал, так сказать, руку.
Учился у демократических журналистов – не у нынешних холуев.
Он при желании может, как говорится, и нашим, и вашим.
Журналист демократической волны, он, почувствовав для себя удачный момент, перескочил на другую – реакционную.
Универсал.

Вообще, должен признать, что Соловьев – находка для Кремля, удачный для него выбор.
Такой фигуры президентским имиджмейкерам должно хватить надолго.
Володя не приелся зрителю.
У него широкий кругозор, эрудиция, обаяние...

Ведь на роль закадычного собеседника президента пробовали очень многих: Брилева, Мацкявичюса, Такменева, Мишу Леонтьева, который про самочувствие собаки спрашивал, когда сажали политзаключенных...

Но все они, видно, не про­шли кастинг.
Одного умения поддакивать и льстиво смотреть в глаза мало.

Пару раз к Владимиру Владимировичу приводили иностранцев, так те слишком острые вопросы задавали: «Кто убил Немцова?» и пр.
Такие задачки президенту ни к чему.
Совсем неподконтрольного человека к нему близко подпускать тоже нельзя.

Соловьев – с одной стороны, свой, знает границы дозволенного.
С другой – умеет иногда и словечко вставить, и иронически возразить.

На нем, похоже, и остановились.

Если подводить итог, то, судя по активности, с которой кремлевские пиар-менеджеры ищут новые формы подачи ВВП (а новый, «личный» интервьюер – это и есть одна из таких форм), они нащупывают способы поднять его рейтинг.

Значит, предвыборная кампания началась.

Пишу этот обзор на третий день после гибели рейса 9268.

Президент страны, в которой произошла крупнейшая в истории этой страны трагедия, связанная с авиацией, молчит.
Видимо, ждет, когда появится больше информации, чтобы его слова звучали весомо.
Чтобы это было не просто сочувствие погибшим и их семьям, а назидание с выводами.

В отношении оставшихся в живых.

В 2004 в Беслане погибли 333 человека.
Оставшиеся в живых россияне были наказаны тем, что у них отобрали право выбирать себе губернаторов и конкретных живых депутатов, заменив их списками.
В рейсе 9268 погибли 224 человека.
Как будут наказаны оставшиеся в живых россияне, на момент написания данной статьи неизвестно.
Может, отберут загранпаспорта.
Может, ликвидируют все частные авиакомпании или запретят летать на самолетах иностранного производства.

А может, и обойдется на этот раз.

У него был шанс показать себя человеком: мог, например, приехать в воскресенье в родной Питер и встать со свечкой вместе с тысячами питерцев на Дворцовой площади.
Мог никуда не ехать, просто сказать, что ему жалко погибших и их близких.
Может, кто-то поверил бы и решил, что во главе страны человек, которому не чужды нормальные человеческие чувства.

А так лишний раз можно убедиться, что во главе страны стоит пустая оболочка, лишенная нормального человеческого тепла и сострадания.
Не сомневаюсь, что слова какие-то он скажет.
Через три, может, через пять дней.
Но эта слишком театральная пауза, растянутая на несколько дней, заставляет сказать «не верю» по поводу искренности того, кто эту паузу держит.

В отсутствии человеческого импульса, идущего сверху, публичные персоны понесли околесицу.

Лидер русских националистов Крылов решил в день траура пошутить и поздравил украинцев и либералов с гибелью пассажиров.
Более развернутый текст опубликовал в «Комсомольской правде» сотрудник Александр Гришин.
Сотрудник пишет, что «и теперь реагируют, как многие из нас предполагали. Свидомые поклонники Бандеры и Шухевича с Украины и наши либералы выступили единым фронтом… одни откровенно радуются в социальных сетях, другие притворно соболезнуют…»
И далее сотрудник «КП» приводит изображение реплик некоторых дебилов, которые, действительно, радуются чужому горю.

Откуда сотрудник взял, что дебилы именно с Украины, неизвестно (дотошные люди уже дознались, что большинство адресов – российские).
Как «Комсомолка» определила политические пристрастия авторов дебильных реплик, остается лишь предполагать.
Есть специалисты из той же «Комсомолки», которые определяют либералов по фамилии, но тут же требуется унюхать либеральный дух сквозь никнеймы…

«ЭКСПЕРТЫ» ШИРОКОГО ПРОФИЛЯ

Как должно выглядеть обсуждение гибели 224 человек на второй день после трагедии, когда о причинах ее мало что известно?

Можно пригласить разных экспертов, подготовить какой-то анализ похожих катастроф и попытаться понять, что произошло.
Можно вместо дискуссии сделать вечер памяти погибших.
Показать их фото, пригласить друзей, лучше не тащить в студию самых близких родственников, не ставить их, опухших от слез под камеры.
Друзья, сослуживцы расскажут, кого мы лишились в этом окаянном 9268 рейсе.
Будут такие всенародные поминки.

И тот, и другой вариант можно сделать по-людски, а можно по-уродски.

Владимир Соловьев в своем «Воскресном вечере» сделал так.
В качестве экспертов он пригласил две категории людей.
К первой категории относятся Михаил Старшинов, депутат Госдумы и один из лидеров ОНФ, Антон Цветков, лидер объединения «Офицеры России», член Общественной палаты РФ, политолог Сергей Михеев и военный эксперт Игорь Коротченко.

Экспертом называют человека, обладающего углубленными знаниями в какой-то конкретной области.
В данном случае нужны были эксперты в области гражданской авиации.
Посмотрим на приглашенных с этой точки зрения.

Михаил Старшинов – выпускник академии физкультуры, сравнительно недавно закончил университет МВД.
Постоянный участник соловьевских «вечеров», на которых говорит уверенно, горячо и по любым вопросам, умудряясь при этом не сказать ничего определенного.
Судя по типажу и по манерам, в начале 90-х вполне мог в «адидасе» и кожанке присматривать за рынком, в наши времена в качестве одного из лидеров ОНФ смотрит за теми частями страны, на которые укажут старшие.

Антон Цветков – гордится тем, что родители служили в КГБ, в среде правозащитников получил прозвище «подментованный юрист» за свою практику в любом конфликте вставать на сторону надзирателей и иных силовиков и требовать для заключенных ухудшения условий, а для подсудимых самого сурового приговора.
Автор лжи о том, что Каспаров «укусил милиционера», и лжи о том, что похищенного из Киева Развозжаева никто не пытал и он добровольно приехал в Россию.

Сергей Михеев, политолог, и военный эксперт Игорь Коротченко также постоянные участники «Воскресных вечеров», в биографии обоих также нет никаких следов прикосновения к гражданской авиации, кроме как в качестве пассажиров.

Теперь, когда мы выяснили, что все эти четверо добрых людей ни уха, ни рыла не смыслят в гражданской авиации (замечу, что автор данной колонки также не смыслит, но в отличие от вышеперечисленных персонажей согласился бы выступать в роли эксперта по данному вопросу лишь под угрозой мучительной смерти для себя и близких), посмотрим, что они сообщили гражданам России.

Политолог Сергей Михеев сходу заявил, что версию теракта считает основной.
И тут же обвинил власти Египта, что они не закрыли небо в зоне конфликта.
Откуда политолог Михеев взял, что это теракт, он не сообщил.
Но, поскольку на момент передачи все официальные инстанции — как египетские так и российские — твердо стояли на том, что никакого теракта не было, то политолог Михеев решил сварить себе супчик и на огоньке других версий.
«Это не техническая проблема, а проблема идеологии», — отрезал политолог Михеев.
«Почему «Боинг»?!», — возмущенно потребовал ответа политолог.
Можно было объяснить политологу Михееву, что трагедия случилась не «Боингом», а с «Аэробусом», но этого никто не сделал, а, впрочем, это объяснение все равно бы не удовлетворило разгневанного политолога.
«Это все порочная практика 90-х!», — бушевал политолог Михеев.
«Мы тогда все свое развалили и покупали все заграничное, — продолжал негодовать политолог. — И вот теперь эту порочную практику надо прекратить!»

С еще более радикальным предложением выступил военный эксперт Коротченко.
«Я за то, чтобы российские пассажиры летали на новых самолетах!», — твердо заявил военный эксперт.
«Мы не должны превращаться в покупателей авиационного секонд-хенда!», — строго потребовал Коротченко.
Вид у него при этом был настолько непреклонный, что никто из присутствовавших в студии представителей отрасли не решился возразить.
Только Соловьев робко пробормотал: «Борт не старый, экипаж хороший. Топливо нормальное…»
Но военный эксперт Коротченко был неумолим: «Россияне должны летать только на новых самолетах. И никакого авиационного секонд-хенда».

Жаль, что эксперт Коротченко не уточнил, с какой периодичностью нам надо обновлять весь парк воздушных судов, чтобы, по его мнению, «россияне летали на новых самолетах».
И будет ли считаться новым самолет, изготовленный год назад, или это уже будет «авиационный секонд-хенд»?
Да, и с учетом того, что общая численность воздушных судов в России приближается к трем тысячам (включая вертолеты, ведь россияне и вертолетами летают), то хотелось бы знать, в какую сумму обойдется стране непреклонная требовательность эксперта Коротченко.
Жаль, опять-таки, что в студии у Соловьева не нашлось никого, кто объяснил бы эксперту Коротченко, что срок службы «Боингов», например, в США и Германии свыше 20 лет.

Если эксперты Коротченко и Михеев хмурились в основном насчет техники, то член Общественной палаты Цветков потребовал почистить ряды пилотов.
Он почему-то решил, что там сплошные гастарбайтеры.
Возможно, спутал гражданскую авиацию с маршрутными такси.
«Надо запретить летчиков – гастарбайтеров!, — потребовал член Общественной палаты Цветков.
— Да, и импортные самолеты – отменить!»
Тут самое время отметить, что доля воздушных судов зарубежного производства в России составляет более двух третей.

«Эксперты» широкого профиля, с легкостью необыкновенной дающие на всероссийскую аудиторию заключения по любому вопросу — от международной политики до сельского хозяйства включительно — это ноу-хау соловьевских ток-шоу.

В советские годы были такие «специалисты», которые были вооружены правильной идеологией, позволяющей им с одинаковой компетентностью руководить и колхозным рынком, и драматическим театром, и техническим вузом.

Сейчас такой всепобеждающей и всепогодной идеологией является антизападничество, соединенное с культом Путина как уникального мирового лидера, дарованного богом Русскому миру в качестве награды за особую духовность и всемирную отзывчивость.
Вооруженный такой идеологией человек может быть экспертом по любым вопросам.

КОМУ ИНФОРМВОЙНА…

В минувшее воскресенье был объявлен траур, и все развлекательные и юмористические передачи были отменены.
В частности телеканал «Россия-1» отменил встречу с Михаилом Жванецким, несмотря на то, что формально она должна была выйти в эфир уже далеко за полночь, то есть в то время, когда траура уже не было.
А вот соловьевский «Воскресный вечер» внаглую шел во время траура, несмотря на то, что большую часть этой передачи ничем иным как фарсом и клоунадой назвать было невозможно.

Особенно это относится к третьей части, в которой Соловьев решил обсудить информационную войну.

Именно такой, клоунский тон задал своей первой фразой ведущий, обратившись к американскому политологу Злобину: «Можно начать со Злобина, чтобы потом всем его пинать ногами».
Впрочем, Злобина пинать ногами было совершенно не за что, поскольку в каждой соловьевской передаче он так «ловко» «защищает» США, что после его выступлений самому ярому антиамериканисту ничего не остается делать: все уже сказал «американский политолог» Злобин.
Этот «американец» обвиняет США, их внешнюю политику и СМИ примерно с тех же позиций, что и какой-нибудь Железняк или Яровая.

Для создания эффекта присутствия большого количества оппонентов, Соловьев пригласил не одного, а целых двух «американцев», одного француза и двух либералов.

Второй «американец» — это Чарльз Баусман, который более 20 лет живет и работает в Москве.
Известен своими крайне антизападными и прокремлевскими высказываниями.
Например, недавно он сообщил в интервью «Комсомольской правде», что в газете «Нью Йорк Таймс» работают агенты ЦРУ, и также уверил читателей «КП», что материалы для новых российских сетевых изданий готовятся централизованно в соответствующих отделах какой-нибудь спецслужбы.

И в этой программе Чарльз Баусман отработал свой номер, сообщил, что американские СМИ работают из рук вон плохо, потому что находятся в руках олигархов.
Видимо то, что в России СМИ находятся в руках государства, Чарльзу Баусману представляется залогом их объективности.

Французский журналист Дмитрий де Кошко также оказался ярым сторонником свободы слова в ее российском варианте, поскольку во Франции его на центральные телеканалы не приглашают, а здесь, вот, позвали.

Так что с учетом тотально прокремлевской направленности зарубежных экспертов, оппонировать Соловьеву и его пристяжным могли только приглашенные для топтания ногами российские либералы числом две штуки: Владимир Рыжков и Леонид Гозман.

Владимир Рыжков с самого начала заявил позицию равноудаленности, а точнее равной ответственности за информационную войну обеих сторон.
«Проблемы есть, причем с обеих сторон», — объявил Владимир Рыжков.
И добавил: «Не надо упрощать. И с нашей стороны огромное предубеждение к Западу. Груз предубеждения с обеих сторон».

И тут же получил отповедь от политолога Дмитрия Куликова.
Это того, что из Зиновьевского клуба.
«Мы, в отличие от Запада, не лжем!», — категорически заявил Куликов.
И тут Владимир Рыжков решил дать бой. «Я сам на Алтае разговаривал с людьми, у которых сын контрактник, который был на территории Украины», — сообщил Рыжков.
«Так кто лжет?», — спросил он, имея, очевидно, в виду, что в этой студии и за ее пределами наша пропаганда многократно заявляла, что наших военных в Украине нет.

Тут Соловьев выпустил на арену военного корреспондента ВГТРК Александра Сладкова, которого долго представлял как совершенно героическую личность, а тот скромно отнекивался, мол, не стоит меня расхваливать.
Героический Сладков не стал отрицать, что на территории Украины могут быть российские военные, но настаивал, что их число столь незначительно, что существенной роли они играть не могут.
Возможно, Рыжков и хотел ему возразить, что в условиях, когда российские военные полностью контролируют российско-украинскую границу, число российских военных на украинской территории может меняться в любой момент в любую сторону и в любой пропорции, но ничего ему сказать не дали, поскольку Соловьев и его присные принялись усердно топтать Леонида Гозмана.

Дело в том, что Владимира Рыжкова Соловьев с подручными, конечно, тоже топтал, но без усердия, душу в топтание не вкладывая.
Поскольку рыжковская позиция равной ответственности за информационную войну, равноудаленности, симметричной лжи и тех, и других была Соловьеву и Ко, конечно, глубоко неприятна, но все-таки не в такой степени, как позиция Гозмана.

О, этот Гозман!
Вот он враг, в своем чистом, дистиллированном обличье!
Вот смотрите, что он говорит на главном государственном телеканале страны:
«Образ нашей страны ужасен. Если это результат информационной войны, то наше информационное начальство проиграло войну. А может быть, это правда? Может быть, рожа крива?»
И далее либерал Гозман продолжает клеветать: «Пять лет назад Украина была наша наполовину, сейчас уже совсем не наша. США строит Трансатлантический блок без нас. Мы проиграли внутри страны, посмотрите, как упали зарплаты. И при чем здесь информационная война?»

Все время, пока Гозман говорил, его перебивал политолог Дмитрий Куликов.
И Гозман, наконец, не выдержал и пригрозил, мол, если не перестанете меня перебивать, я про вас такое расскажу, что вам не понравится.
Эта фраза была подарком и Куликову, и Соловьеву.
Они тут же вцепились в Гозмана, требуя, чтобы он немедленно все рассказал про Куликова.
Дело в том, что эта публика с кухонных сварах чувствует себя как рыба в воде.
Когда я смотрел за тем, как эта свара развивается, невольно вспомнил об эпизоде двадцатилетней давности, который произошел на моих глазах с покойным однопартийцем Гозмана, с Егором Тимуровичем Гайдаром в его бытность депутатом Госдумы.

В Думе тогда депутатствовал Вячеслав Марычев, член ЛДПР, который вполне профессионально исполнял роль клоуна-провокатора: надевал накладные женские груди и всячески превращал парламент в фарс.
Собственно, делал то, что сегодня с политической журналистикой делает Соловьев.
Причем, Соловьев это делает с гораздо большим успехом, чем тогдашний депутат Марычев.
Тот был по сравнению с нынешними вполне безобиден.
Но тут, видимо, крепко достал Гайдара, который готовился выступать и, сидя на первом ряду, подбирал бумаги для выступления.
А Марычев то один листок у него со стола схватит, то другой и начинает декламировать.
Гайдар не выдержал, вскочил и замахнулся на надоеду.
И что-то сказал, тихо, но выразительно.
Что сказал, я не расслышал, хотя и сидел не очень далеко.
Но радость Марычеву доставил этим эпизодом нешуточную.
Тот потом неделю отлавливал журналистов и рассказывал им, как Егор Тимурович Гайдар напал на него с кулаками (то, что Гайдар до него не дотронулся, я видел отчетливо, а кроме того брезглив был Гайдар до невозможности) и как он с трудом смог отбиться от отца российских реформ, угрожавшего ему неминуемой смертью.

Вот с Гозманом, Куликовым и Соловьевым сюжет был немного похожим.
Когда Куликов достал Гозмана и тот пообещал про него что-то рассказать, Куликов и Соловьев страшно обрадовались.
И вынудили Гозмана сказать, что Куликов работал на Яценюка, которого он, Куликов, сегодня считает исчадьем ада.
«Ну, и что?», — искренне удивился Куликов.
«Ну, как же, вы работали на идеологического врага…», — растерянно пробормотал Гозман, уже, видимо, понимая, что вступил на ту территорию кухонной свары, где ему точно победы не видать.

И тут Соловьев немедленно доказал Гозману, что в обмене ударами, когда переходят на личности и бьют не по тезису, а по фейсу, ему, Гозману, до Соловьева и его подручных далеко.
Он тут же вспомнил, как СПС, членом которой был Гозман, шла на выборы под лозунгом «Путина в президенты, Кириенко в Думу» и спросил, как же он, Гозман, меняет свои взгляды, а другим не дает такого права.

Справедливости ради, Леониду Гозману удалось в конце передачи отомстить Соловьеву, когда тот неосторожно завел с ним спор о «Хезболле».
Гозман назвал «Хезболлу», союзника России по борьбе с ИГИЛ, террористической организацией.
Соловьев заявил, что в России «Хезболла» не считается террористической организацией.
Это был, конечно, удобный момент для нанесения ответного удара.
И Гозман его нанес.
Он стал буквально гонять Соловьева по студии своим вопросом: считает ли лично он, Соловьев, Владимир Рудольфович, эту самую «Хезболлу» террористической организацией?

Соловьев, выражаясь терминологией бокса, поплыл.
Сказать, что да, союзником России являются террористы, Соловьеву, главному пропагандисту страны, совершенно нельзя.
Сказать, что он, Соловьев, член руководства Российского еврейского конгресса, не считает террористической организацией «Хезболлу», которая платит сотни тысяч долларов за каждого убитого израильтянина, тоже никак невозможно.

И Соловьев, глядя на Гозмана мутными от пропущенных ударов, ненавидящими глазами, заявил: «Я вам потом расскажу, какие из близких вам либеральных организаций я считаю террористическими».

Либерал-террорист — это настолько любопытное создание, что, будем надеяться, Гозман напомнит Соловьеву о его обещании, и тот предъявит обществу сей удивительный продукт генно-пропагандистской инженерии.

Террористы «Хезболлы» — наши союзники, поэтому они не террористы.

Палач Асад — наш друг, поэтому он не палач.

Крым мы не украли потому, что он всегда был наш, а наших военных в Украине не было, несмотря на то, что их трупы приходят в Россию.

Да и то, что в магазинах товаров становится все меньше, а сами товары все дороже — это признаки подъема нашей экономики.

С каждым шагом лавина лжи, которую надо называть правдой, становится все громаднее.
Пропагандистская машина уже не справляется.
Есть пока осторожные надежды на то, что сирийская авантюра, которая завершится неизбежным крахом, будет последним преступлением путинского режима.
Что же касается тех, кто добровольно стал орудиями, инструментами машины лжи, то они производят впечатление пустых изнутри, людей с выеденными ложью душами.

Оболочки.

Замглавы МИДа Сергей Рябков изложил эту идею аккуратно, вот так: «Надеемся, что события в Париже расставят все по местам и немножко изменят шкалу приоритетов в Вашингтоне и других натовских столицах».

РПЦ устами протоиерея Всеволода Чаплина требует от мира: «Нужно забыть о толерантности и спокойствии».

Член Общественной палаты РФ Сергей Марков в своих грёзах еще откровеннее:
«Нужно срочно прекратить конфликт России и Запада из-за Украины. Хунту заменить техническим президентом. Изменить конституцию… Киевская хунта — это одно из главных препятствий для совместной борьбы США, ЕС и России против терроризма».

Поэт Игорь Караулов мечтает на страницах «Известий»:
«Закрытие границ, введение чрезвычайного положения — эти меры французского правительства намекают нам на еще один путь. Если последовательно идти этим путем, то нужно избирать президентом Марин Ле Пен и восстанавливать национальное французское государство, в контексте которого, с опорой на традиционные ценности, только и возможно какое-то решение проблемы мигрантов, включая культурную, цивилизационную ассимиляцию».

Надежды на приход к власти в Европе националистов после французской трагедии стали просто навязчивой идеей российских охранителей.
Писатель Захар Прилепин, похлопывая по ладони омоновской дубинкой, угрожает на сайте «Эха Москвы»:
«А уж когда во Франции придет, к примеру, Марин Ле Пен во власть, у России будет мощнейший союзник в Европе. И тогда поговорим».

Партийному боссу писателя Прилепина, тоже писателю Эдуарду Лимонову, очень хочется крови соотечественников.
Вот что он требует в своей статье, опубликованной в «Известиях» под заголовком «Опять мы, «Иваны», должны спасти мир»:
«Нет лучшего рецепта, как срочно победить ‘’Исламское государство’’ самим. Российскими силами. России следует забыть о псевдосоюзниках. И провести быструю наземную операцию своими силами. Для этого по всем военкоматам объявить набор добровольцев, и кто же сомневается, что целые мотострелковые полки, я уверен, захотят стать в этом случае добровольцами».

Тем, кто опасается потерь, писатель Лимонов объясняет:
«В войне с ‘’халифатом’’, с этими бородатыми гопниками в сандалиях, потери будут в сотни раз меньше, чем в борьбе с железными германцами».
То есть если верить стратегическому гению писателя Лимонова, то в сравнении с 28 миллионами погибших в прошлой войне с «железными германцами» нынешние «бородатые гопники» отнимут сыновей всего лишь у пары-тройки сотен тысяч российских матерей.
По меркам писателя Лимонова, привыкшего легко распоряжаться чужими жизнями, это и впрямь пустяк.

«Поделом вам, Шарли!»

Интонации скрытого и не очень скрытого злорадства преобладали в освещении парижской трагедии российскими СМИ.

Максим Шевченко в своей авторской программе «Точка» от 15.11.2015 после репортажа о теракте с надеждой спросил парижского корреспондента НТВ, опубликовал ли уже «Шарли Эбдо» карикатуры на происходящее.
Это было главное, что волновало члена президентского совета по правам человека Шевченко в связи с убийством 129 человек.

Любознательному ведущему объяснили, что «Шарли» выходит два раза в месяц, поэтому номер еще не вышел, а один из художников этого журнала разместил в сети рисунки, смысл которых в том, что террористы не смогут запугать французов.
После чего Шевченко разразился гневной тирадой по поводу того, что на свой теракт эти «Шарли» реагируют с романтическим пафосом, а наших погибших высмеивают.
Было очевидно, что для Шевченко совершенно неважно, были карикатуры или нет, а если были, то какие.
Главное — помянуть в связи с терактом «Шарли» и тем самым напомнить зрителям, что убитые парижане хоть и заслуживают сожаления, но во многом сами виноваты.

Не смог обойтись без упоминания «Шарли Эбдо» в репортаже о французской трагедии и Дмитрий Киселев в своих «Вестях недели» от 15.11.2015.
Завершая репортаж, ведущий с нескрываемым интересом спросил: «С каким рисунком выйдет ‘’Шарли’’? — Любопытно!».

Открытым злорадством откликнулся на трагедию политолог Павел Святенков в своей колонке «Франция пожинает бурю», опубликованной в «Известиях».
Он противопоставляет порочной Франции, которая, по его мнению, «сеяла ветер, а теперь пожинает бурю», праведную Россию, которая всегда права.
«В Сирии мы на правильной стороне», — сообщает Святенков.
Учитывая, что Франция бомбит столицу ИГИЛ, Ракку, а российские авиаудары приходятся в основном на тех, кто воюет с ИГИЛ, трудно понять, кого же Святенков считает «правильной стороной».

Совсем недавно, когда российские эксперты рассуждали по поводу гибели нашего «Аэробуса» и предполагаемого теракта, они сошлись во мнении, что это свидетельство высокой эффективности наших действий в Сирии.
Мол, вот наши так сильно досадили террористам, что они нам мстят, а западная коалиция ничего не делает, поэтому по отношению к США и странам Европы агрессии со стороны ИГИЛ нет.
Теперь, когда эта агрессия проявилась в полной мере, почему-то никто из российских экспертов не делает вывод о высокой эффективности французских бомбардировок «Исламского государства».

Если бы в России были независимые социологические службы, было бы интересно получить их данные о том, какая картина складывается в головах россиян под действием того крошева, которое ежедневно закладывается в эти головы российским ТВ.

Вот «Воскресный вечер с Владимиром Соловьевым» от 15.11.2015.
Депутат Ирина Яровая дает характеристику текущего момента.
«Во Второй мировой войне было нашествие фашизма, сейчас нашествие американского антидемократизма».

То есть как 70 лет назад мир сплотился против германского фашизма, сегодня он, вероятно, должен сплотиться против США.
И с центром сплочения тоже нет никаких проблем.
Политолог Никита Исаев объяснил, что Россия на форум G20 в Анталию приехала как страна, вокруг которой возможно объединение.

Да и сами американцы, как немедленно выяснилось в студии Соловьева, так считают.
Вот, пожалуйста, американский политолог Стефен Эберт.
Он, правда, с трудом говорит по-русски, зато говорит очень правильные вещи, поэтому его не только не перебивают и не запинывают, как это делают обычно с иностранцами на соловьевских толковищах, а, наоборот, крайне уважительно выслушивают и даже иногда подсказывают нужные слова, если американский товарищ вдруг какое слово забудет.

Так вот, этот Стефен Эберт сначала резко покритиковал свою страну за то, что она вмешивается в дела Украины и Сирии, а затем выразил надежду, что «мир может сплотиться вокруг России, вокруг Путина».
Мне этот американский товарищ запомнился тем, что, выступая как-то на одной из прошлых передач, он сообщил, что у себя в Америке «весь день смотрит канал «Россия 24», а когда произносил имя представителя МИД РФ, то перед этим делал небольшую паузу и просветленное лицо.
Слова «Мария Захарова» в его устах звучали как-то торжественно и даже романтично.
Возможно, по мере обострения международной обстановки Соловьев будет вместо Майкла Бома все чаще выпускать в студию Стефена Эберта.

Давайте уже скорее поделим эту планету!

Обсуждение саммита G20 в Анталии Соловьев начал с утверждения, что его результаты были бы более плодотворны, если бы туда поехал востоковед Евгений Сатановский.
На что востоковед Сатановский сказал, что он сможет исправить ситуацию в мире только в том случае, если поедет наG20 в качестве президента США.

Поскольку выборы президента США будут лишь в следующем году и не исключено, что американцы, вопреки здравому смыслу, выберут не Сатановского, а кого-то другого, то исправлять ситуацию с мире придется иначе.
И в студии Соловьева были предложены конкретные меры.

Сенатор Игорь Морозов сообщил, что, поскольку американцы не могут быть гарантами безопасности, Россия и Европа должны создать единую Европу, ключевым звеном которой является Россия.
Учитывая, что Парламентская ассамблея Совета Европы за нарушение международного права лишила российскую делегацию права голоса, интересно, каким образом сенатор Морозов планирует довести до сведения европейцев то, что Россия у них теперь ключевое звено.

Вопрос о том, как именно должен быть поделен мир, не на шутку увлек экспертов и политиков.
Политолог Дмитрий Куликов настаивал на том, что «наша судьба — евразийская», поэтому мы должны ставить вопрос о единой евразийской безопасности, включая страны Ближнего Востока.

Несколько иную позицию занял декан Высшей школы телевидения МГУ Виталий Третьяков.
Он заявил, что западной цивилизации, к которой, как сообщил Третьяков, относится и Россия, не нужно ввязываться в ближневосточные дела.

—Сдаться?! — с нескрываемым возмущением спросил Соловьев.

—Сдается пока Европа, Россия не сдается! — немедленно заверил в своем патриотизме декан Третьяков.

И тут же огласил свой план раздела глобуса.
«Мы договариваемся, что Средиземное море — это граница между цивилизациями. Мы к вам не лезем, вы к нам».

Эта идея вызвала глухой ропот в студии.

—Победить терроризм можно! — воодушевленно воскликнул Соловьев.

—Да, если не звать журналистов в советчики, — угрюмо буркнул востоковед Сатановский и злобно сверкнул глазами на декана Третьякова.
Его можно было понять.
Поскольку если вдруг реализуется план мироустройства, предложенный деканом Третьяковым, то кому в России будет нужен Институт Ближнего Востока вместе с его директором, востоковедом Евгением Сатановским?

—Хамить хотите? — не спустил обиду декан Третьяков. — Давайте я тоже хамить буду.

Чувствуя, что назревает совершенно непредусмотренный сценарием конфликт между социально близкими экспертами, Соловьев, как рефери на ринге, бросился между ними и убедил не ссориться, заявив, что Сатановский, говоря о «журналистах», имел в виду вовсе не Третьякова, а его, Соловьева.
Надо сказать, что им обоим не стоило воспринимать реплику Сатановского на свой счет, поскольку никто из них журналистом уж точно никогда не был.

Тут раззадоренный обидной репликой востоковеда Сатановского декан Третьяков стал излагать свой план борьбы с террористами.

—Что спецслужбам выгоднее: убивать по одному террористу или создавать свои собственные террористические организации, воюющие с террористами? Но в этом случае им придется позволять время от времени делать теракты.

Услышав столь откровенный призыв к созданию собственной сети террора, эксперты немного опешили.
В студии Соловьева всегда было принято нести ахинею, но данное предложение как-то выламывалось из общего ряда своей прямотой.
Поэтому его чуть-чуть осудили, потом аккуратно отодвинули и сделали вид, что его вообще не было.

Присутствующие продолжали нести ту ахинею, которая привычна на российском ТВ.

Политолог Дмитрий Куликов заявил, что сейчас главной мишенью США является «крымско-путинское единство».
Это то, что наши враги мечтают разрушить.
«Посмотрите, что творится вокруг имени Войкова!» — призвал Куликов.
Каким образом могут разрушить «крымско-путинское единство» попытки группы историков донести до сограждан роль в убийстве царской семьи революционера Петра Войкова, чьим именем названа одна из станций московского метро, политолог Куликов не уточнил.
Но, судя по его возбужденному виду, опасность для единства от этой инициативы исходит нешуточная.
После указания на угрозу политолог Куликов потребовал от присутствующих «обратить внимание на политику товарища Сталина по восстановлению имперских символов».

Отведя угрозу от «крымско-путинского единства», а заодно защитив доброе имя цареубийцы и вспомнив добрым словом политику товарища Сталина, собравшиеся вернулись к борьбе с терроризмом.
Востоковед Руслан Курбатов обрадовал всех двумя известиями: во-первых, мы перехватили инициативу у США, а во-вторых, Европа готова с нами договариваться.
С ним никто не спорил, лишь политолог Алексей Мухин потребовал зачем-то, чтобы «наше сближение с Европой было очень тайным».
Что именно имел в виду политолог Мухин, говоря о необходимости «очень тайного сближения» России и Европы, осталось тайной не только для меня, но и для всех присутствующих в студии Соловьева.
Впрочем, там давно уже никто особо и не пытается понять друг друга, поскольку, кажется, все догадываются, что звуки, которые они издают, редко имеют какой-то смысл.

Жаль лишь, что результатом этой телевизионной белиберды становится та каша в головах россиян, которая превращает нашу страну в самую большую угрозу на планете.

Несколько медийных событий минувшей недели продемонстрировали еще раз ту пропасть, которая отделяет политическую журналистику от пропаганды и интриганства, а политику от клоунады.

Российская пропаганда с восторгом растиражировала и растащила на цитаты интервью Порошенко, которое он дал Тиму Себастиану на DW.
Радостное цитирование фрагментов этого интервью или даже полное его воспроизведение на многочисленных кремлевских ресурсах, от «Вестей недели» Дмитрия Киселева до интернет-газеты «Взгляд», свидетельствует о том, что это интервью воспринято как разоблачение Порошенко и его «хунты», а Тима Себастиана уже совсем скоро позовут на RT.

В действительности данное интервью было мастер-классом политической журналистики для российских и украинских журналистов.
Британский журналист на немецком канале просто показал, как надо брать интервью у высшего начальства.
Вот так обычно разговаривают на Западе со своими и с чужими президентами и премьерами нормальные журналисты.
Не сидя на краешке стула и преданно заглядывая в глаза, а как хозяева в своей студии и в своей стране.
Говорят не как холуи и даже не как равные, а как старшие по социальному статусу, поскольку спрашивают с наемного менеджера от имени своей аудитории, она же избиратели, она же налогоплательщики.

Это был профессиональный ринг, по которому Тим Себастиан целых 25 минут гонял Петра Порошенко, не давая ему ни секунды передышки.
Он бил его без пощады во все уязвимые места украинской политики и во все слабые места личной политической биографии.
Каждый удар-вопрос Тим Себастиан подкреплял выверенной цитатой, которая для наглядности зрителей тут же появлялась на экране в письменном виде.
Машина по выворачиванию политиков наизнанку работала четко и технологично.

Порошенко в целом неплохо держал удар.
Раунд по Крыму, в котором Себастиан пытался ему доказать, что нет смысла требовать Крым назад, поскольку у Украины нет рычагов его возврата, Порошенко, пожалуй, что и выиграл, сославшись на международное право и выигрышность моральной позиции.
Несколько раз «поплыл» от тяжелых вопросов по коррупции.
Единственный раз, когда Себастиан смог послать украинского президента в глубокий нокдаун, был связан с 5-м каналом.
Эта была быстрая серия мощных и безжалостных вопросов: «Вы обещали отличаться от других олигархов, которые владеют телеканалами?»; «Для чего вам 5-й телеканал?»; «Кто из президентов в Европе имеет свой телеканал?».

Порошенко пропускал эти удары, а последний просто уронил его на пол.
Мог бы, конечно, вспомнить Берлускони, но тот, как назло, уже не президент.

Но в целом украинский президент держался более-менее достойно, если учесть условия, когда оппонент тестировал его с позиций норм, принятых в развитых демократиях, а Порошенко угораздило служить президентом воюющей страны, у которой только что оттяпали кусок, а на другой части территории создали бандитский анклав с открытой границей со страной-агрессором.
Тем не менее, полагаю, что это интервью было полезно и для Порошенко, и для Украины.
Что же касается восторга российских пропагандистов, то предлагаю на секунду представить перед Тимом Себастианом – Путина или, не дай бог, Медведева.

Полагаю, что соленые шуточки и воспоминания об уроках ленинградской улицы выглядели бы в студии DW крайне нелепо и беспомощно.

На этом фоне крайне жалко смотрелось интервью, которое вызвало восторги некоторой части российской демократической публики.
Речь об «Особом мнении» Станислава Белковского на «Эхе Москвы» от 19.11.2015, в котором политолог сделал некоторые сенсационно смелые, по мнению части демократической общественности, заявления.
Речь идет вот об этом фрагменте интервью, где Белковский утверждает, что Путин заранее знал о готовящемся теракте в Париже:

«Это ясно как божий день.
Ясно, что Путин знал о терактах в Париже заранее, потому, что у него есть обширная агентура в ИГИЛе.
Эта обширная агентура в руководстве ИГИЛа возникла из-за того, что ИГИЛом в военном плане руководят баасисты, то есть бывшие представители войск Саддама Хуссейна.
А это очень близкие к Советскому Союзу, к России люди вообще-то…
И курировал все это Евгений Максимович Примаков.
Который в последние годы оказался ближайшим другом Путина, хотя долгие годы им не был».
Конец цитаты.

Сразу после этого Белковский сообщил, что Россия непременно начнет наземную операцию в Сирии, в которой примет участие 20-25 тысяч военнослужащих.
Которые, по утверждению политолога Белковского, не смогут добиться разгрома ИГИЛ, но будут просто уничтожены.

Те, кто восхищается словами Белковского, вероятно, либо никогда не сталкивались с политической аналитикой и нормальной журналистикой, либо по каким-то причинам не умеют отличить ее от «вброса».
Что до массового участия десятков тысяч российских военных в сирийской войне, то справедливость этого прогноза будет подтверждена или опровергнута в ближайшее время.
А вот насчет осведомленности Путина в подготовке теракта в Париже, а тем более возможной причастности Путина к организации этого теракта (Белковский и об этом сообщил на «Эхе»), тут история чуть сложнее.
Но не намного.

Мог ли Путин знать заранее о подготовке теракта в Париже?
Да, мог. Теоретически.
Так же, как теоретически мог знать о подготовке взрыва российского самолета.
Мог ли Путин быть причастен к организации Парижского теракта?
Полагаю, что эта гипотеза несостоятельна.
И вовсе не потому, что у Путина нет мотивов или есть моральные ограничения.
Мотивы есть, но нет возможностей.
Примерно так же, как у него есть мотивы устроить землетрясение у берегов Калифорнии или мгновенно изъять всю нефть на Земле, оставив ее только в России, но ресурсов для реализации этих замечательных планов у него, слава богу, нет.

Вся эта цепочка «умозаключений» Белковского есть гадание на кофейной гуще, которой придается форма политической аналитики и политического прогноза.
Вся эта «аналитика» высосана из грязного пальца «политолога».
Если преодолеть некоторую брезгливость, можно построить десятки альтернативных цепочек «доказательств», которые приведут к тому, что теракт в Париже устроила любая страна мира.
Поскольку цепочки связей от ИГИЛ идут далеко не только от баасистов и не только к России.
Есть связи через Катар, через Турцию, через любую из стран полуторамиллиардного исламского мира, к которой протянуты сегодня щупальца ИГИЛ.

Путин и его режим сегодня такое же абсолютное зло, как и ИГИЛ.

Вероятно, даже большее по размеру, поскольку снабжено ядерным жалом.
Но не стоит делать ошибку и объединять эти два зла в одно целое.
Центр управления ИГИЛом не находится в Кремле.
А Путин не получает команды из Ракки.
Конспирологическая точка зрения, что все зло в мире имеет один источник, опасна потому, что она неверна.
Необходимо достать из сундука старика Оккама его заржавленную бритву и отрезать у Белковского и ему подобных всю ту ерунду, которой он пудрит мозги демократической публике, как несколько лет назад пудрил мозги патриотической публике, обвиняя Ходорковского в подготовке «олигархического переворота».

Главный водораздел в профессиях журналист, эксперт и политик проходит даже не по линии левый-правый, либерал-патриот или демократ-консерватор, намного важнее та грань, которая отделяет честного профессионала от лжеца и манипулятора.
И в этом смысле Тим Себастиан, при всех огромных отличиях от Петра Порошенко, находится с ним по одну сторону этой грани (что никоим образом не снимает многочисленные претензии украинцев к своему президенту), а Станислав Белковский оказывается в компании, например, с депутатом Федоровым, который на минувшей неделе выдал очередной шедевр, рассказав дальнобойщикам, что они своими забастовками, как стало известно депутату Федорову, исполняют указание Госдепа.

«ПОДСТАВНЫЕ»

Медийные события минувшей недели заставляют еще раз обратиться к проблеме участия в пропагандистских программах российского ТВ представителей оппозиции, представителей Украины, а теперь еще и Сирии.

Отдельные удачные фразы, которые успевают сказать некоторые оппозиционеры на этих шоу, не меняют общего ощущения.
Представители иной точки зрения нужны организаторам этих программ лишь для того, чтобы дискредитировать эту иную точку зрения.
И в подавляющем большинстве случаев у них это получается.
Наиболее яркие фигуры от оппозиции в принципе не приглашаются: манипуляторы неплохо видят масштаб и понимают, кто им не по зубам.

Именно поэтому никогда не приглашали на ток-шоу, например, Бориса Немцова или Гарри Каспарова.
Остерегаются звать на дискуссии Аркадия Бабченко, или Андрея Пионтковского, или Лилию Шевцову, или Георгия Сатарова.
Вот сейчас проблемы Сирии россияне узнают в основном от Сатановского с Багдасаровым, послушав которых невозможно понять, как же так получилось, что прекрасный семьянин, интеллигент, замечательный офтальмолог Башар Асад вдруг убил 250 тысяч своих соотечественников, а еще сколько-то миллионов, не желая быть убитыми, сбежали от этого чудесного человека вон из страны.

Есть человек, который по всем журналистским меркам является ньюсмейкером премиум класса.
Это первый сирийский космонавт, Ахмед Фарис.
Он в 1987 году летал на станции «Мир», а в 2012 году бежал от Асада.

В интервью Радио «Свобода» он обратился к россиянам:
«Великий российский народ!
Несколько лет я жил среди вас, мне выпала честь подняться в Космос вместе с вами.
Вы всегда выступаете против угнетения и тирании.
Сирийский народ уже долго сопротивляется угнетению и тирании Асада.
Встаньте на сторону угнетаемых и против палачей!
И я призываю российские СМИ встать на сторону правды и искать правду на свету, а не в тени».

Прозвучи такой призыв от такого источника в общероссийском эфире, кто-то из слепо поддерживающих путинскую авантюру в Сирии мог бы задуматься.

Аудитория Радио «Свобода», не имеющего эфира, несопоставима с аудиториями федеральных каналов, по которым беспрерывно лгут про ситуацию в Сирии соловьевы с киселевыми и багдасаровы с сатановскими.
Первого сирийского космонавта туда не позовут, поскольку процесс его затаптывания будет выглядеть как-то не очень, а дать ему нормально говорить совершенно невозможно.

Поэтому вместо него из Сирии в дискуссии выступают исключительно сторонники Асада, а от сирийской оппозиции слово всегда имеет давно живущий в СССР и России выпускник РУДН, политолог Омар Шаар.
Не будучи востоковедом, не могу судить о том, насколько он, находясь долгие годы в отрыве от родины, может быть адекватным экспертом.
Проблема в том, что он, будучи, возможно, хорошим экспертом, очень плохой полемист, обреченный в публичной дискуссии на заведомое поражение.
Именно поэтому и зовут его всегда на ток-шоу практически всех федеральных телеканалов.

Другой пример «подставных» оппонентов являют собой дежурные украинцы Вячеслав Ковтун и Павел Жовниренко.

Эти два, вполне вероятно, достойных человека, скорее всего, не подозревают, что единственной причиной, по которой они постоянно участвуют в российских телепередачах, является их полное неумение вести дискуссию и отстаивать свою точку зрения, полное отсутствие реакции и находчивости, без чего они всегда выглядят смешно и жалко, несмотря на правоту позиции, которую они отстаивают.

В ходе «Воскресного вечера» от 22.11.2015 Соловьев и его свора в течение полутора часов глумились над украинским праздником годовщины революции свободы и достоинства и все это время требовали от этих украинских экспертов, чтобы они перечислили достижения своей страны, которые она приобрела за два года после Майдана.

Можно понять Ковтуна и Жовниренко, как им было сложно сосредоточиться в условиях постоянного хамства и личных издевательств, которыми они подвергались со стороны Соловьева и некоторых наиболее рьяных его подручных вроде Дмитрия Куликова и Константина Долгова.
Но если не можешь дать отпор хамам и не умеешь найти нужные слова в рутинной для российских ток-шоу обстановке злобы и недоброжелательности, зачем туда ходить?

Более сложный сюжет был с участием режиссера Александра Гнездилова, который на шоу Соловьева выступал в качестве представителя партии «Яблоко».
Гнездилов, несомненно, сильный полемист, способный в любых условиях сохранять самообладание, ясность мысли и четкость аргументов.
И до тех пор, пока он говорил о проблемах терроризма, о невозможности победить терроризм, пока для него есть питательная культурная среда, о необходимости соблюдать баланс между ужесточением мер безопасности и угрозой потери цивилизационной идентичности, о недопустимости использования терроризма в качестве пиара, его терпели, а Соловьев так вообще в своем либерализме дошел до того, что выразил публичное сожаление, что Явлинский к нему никак не приходит, несмотря на его, Соловьева, постоянный зов.

Терпимость сразу закончилась, как только яблочный режиссер Гнездилов произнес слова «проблема Украины» в том смысле, что это главная причина того, что с нами, с Россией, не хотят иметь дело.

До этого у яблочного режиссера Гнездилова все было хорошо.
Все дружно и, пожалуй, дружески топтали представителя сирийской оппозиции Омара Шаара.
Соловьев ласково рассказывал ему, какой Асад замечательный и что «если бы Асад был ничтожеством, он был бы Януковичем».
Сталинист Николай Стариков по-отечески объяснял Омару Шааду, что сирийскую оппозиции придумали не они, не сирийцы, а им эту оппозицию дали американцы.
И они же, эти янки, создали ИГИЛ для уничтожения России.
Потом депутат Сидякин стал недоуменно спрашивать у сирийца, почему он утверждает, что Асад – диктатор?

И вот тут, посреди этой гармонической благодати, яблочный режиссер Гнездилов и вылез со своей «проблемой Украины».
По уровню бестактности и неуместности это можно было сравнить с пьяным пением «шумел камыш» в зрительском зале посреди исполнения арии Аиды.

Первым почуял крамолу сталинист Стариков, который тут же заорал: «Он хочет отдать Крым!»
Невозможно передать в скупых строчках радость сталиниста, который увидел и разоблачил Врага.
«Это «яблочная» партия, и я знаю – они хотят отдать Крым!», — орал Стариков, и лицо его лучилось счастьем.

«Вы предлагаете предать крымчан?», — холодно спросил Соловьев.
Яблочный режиссер Гнездилов попытался что-то сказать про международное право и позицию большинства стран мира, причем, говорил умно и по делу, но это уже не имело никакого значения.

«Партия «Яблоко» в очередной раз похоронила свои электоральные возможности», — приговорил Соловьев.
Но его пристяжь все не унималась.
Депутат Сидякин радостно прокомментировал: «Побольше таких товарищей надо выпускать, тогда ваша партия получит ноль процентов».
А после того, как режиссер Гнездилов, не желая сдаваться, попытался вставить что-то про войну, которую Путин развязал в Украине и про аннексию Крыма, все соловьевские бесы накинулись на него разом.

«Война это то, что вы с вашим Явлинским делали с россиянами в 90-х», — вопил депутат Сидякин.
В принципе, депутата Сидякина можно понять.
Поскольку в начале 90-х он еще ходил в школу, то вполне может и не знать, что практически все 90-е Явлинский был в оппозиции и поэтому сделать с россиянами мог очень немногое.
Потом, за депутатскими хлопотами политическую историю страны депутату Сидякину подучить было уже недосуг.

На помощь депутату Сидякину в борьбе с яблочной крамолой поспешил востоковед Сатановский: «Костьми надо лечь, чтобы этой партии не было в Думе!», — распорядился востоковед.
И тут же зачем-то потребовал: «Григорий Алексеевич, меняйте спикеров!»
Зачем требовать от Явлинского менять спикеров, считая, что данный спикер приведет эту партию к провалу, а именно это и есть вожделенная цель, востоковед Сатановский не объяснил.
Видимо, сильно разволновался, видя воочию, на какое предательство способны некоторые люди.

Точку на процессе о предательстве «Яблока» поставил, как и положено, сталинист Стариков.
«Сейчас мы увидели лицо российской оппозиции», — заявил он.
И тут же явил пример синтетического суждения поистине сталинской глубины: «Вот такое же лицо и у сирийской оппозиции».

У тут все испортил вредитель-оператор, который перевел камеру с румяного и гладкого лица московского блондинистого интеллигента Гнездилова на смуглый и морщинистый лик немолодого сирийского оппозиционера Омара Шаара.
Политическая диверсия внедрившегося в ВГТРК под видом оператора сторонника «оранжевой революции» удалась.

Если серьезно, то по мере нарастания маразма в российском ТВ, присутствие там людей, которые пытаются донести иную точку зрения, выглядит все более странным и нелепым.

Все более актуальным становится согласованный со всеми оппозиционными силами бойкот российских информационных войск.

Было бы логично, если бы такое решение приняли, например, украинские журналисты, политики и эксперты, а оставшиеся в России профессиональные журналисты и честные эксперты могли бы это решение поддержать.