Вопрос: Господин президент, спасибо, что согласились ответить на вопросы телеканала "Россия-24". Если Вы не возражаете, давайте приступим. В первую очередь, почему Сирия согласилась на инициативу России о передаче сирийского химического оружия под международный контроль? И почему согласилась так быстро?
Президент: Сирия сделала предложение ООН более 10 лет назад – освободить Ближневосточный регион от оружия массового поражения, так как этот регион отличается нестабильностью, и на Ближнем Востоке идет война десятки лет. Началось все много веков назад. Так что изъятие оружия массового поражения непосредственно поможет стабилизировать ситуацию в нашем регионе. Единственные, кто препятствовал тогда нашему предложению, - это США. Это значит, что мы не приветствуем тот факт, что на Ближнем Востоке есть оружие массового поражения. Мы всегда думаем о стабильности и о движении к миру. Это одна сторона.
Вторая сторона касается нынешней ситуации. Без сомнения, Сирия как государство предпринимает серьезные усилия для того, чтобы наша страна и другие государства региона не участвовали в новой сумасшедшей войне, которую некоторые сторонники войны в США пытаются развязать на Ближнем Востоке. И мы по сей день расплачиваемся за те войны, которые развязала Америка, например, в Афганистане, хотя эта страна и далека от Сирии, или в Ираке – а это совсем близко к нам. Я думаю, что любая война против Сирии будет войной, которая уничтожит весь регион, и Ближний Восток войдет в полосу проблем и нестабильности на десятки лет. С этим столкнутся и грядущие поколения.
Естественно, третья причина – и она важнейшая – это, собственно, российское предложение. Если бы не было этой инициативы, Сирии было бы крайне сложно двигаться в этом направлении. Отношения между нами и Россией – это доверительные отношения. Это доверие только росло, особенно – во время сирийского кризиса, в последние два с половиной года. Россия подтвердила то, что прекрасно понимает, что происходит в регионе. Россия доказала свою надежность и подтвердила, что является великой державой, на которую можно рассчитывать. Все эти причины подтолкнули Сирию к тому, чтобы подписать конвенцию о запрете химоружия.
Вопрос: Вот, например, президент США господин Обама и госсекретарь США Керри считают, что Сирия решила передать свое химическое оружие под международный контроль только под угрозой ракетного удара. Так ли это?
Президент: Если мы вспомним события, которые происходили в последние несколько недель, связанные с американскими угрозами, то эти угрозы не касались самого изъятия оружия массового поражения. Угрозы были основаны на провокации, а она была устроена с применением химического оружия в пригороде Дамаска, Аль-Гуте. Провокацию реализовало руководство США. Так что нам никто не угрожал с целью, чтобы мы отказались от химического оружия. Так что это была неправда.
Американцы начали говорить об этом только после саммита G20 в России. И что нас действительно подтолкнуло к этому – это только российское предложение и переговоры, которые мы проводили с российской стороной.
Я хочу еще раз подтвердить, что если бы не было российской инициативы, мы бы никогда не обсуждали этот вопрос с какой-либо другой страной. Это – разновидность американской пропаганды, так как Керри и его руководство, в том числе и Обама, желают всегда выглядеть победителями, которые с помощью угроз добились результата. Это нам неинтересно.
Вопрос: Хорошо. Накануне прозвучало заявление, что Россия направила Соединенным Штатам Америки поэтапную схему реализации плана по передаче химического оружия под международный контроль. Вообще, какие механизмы предусмотрены для реализации этого процесса? Действительные механизмы, которые уже обсуждались?
Президент: Конечно, в ближайшие несколько дней Сирия отправит обращение в ООН и Организацию по запрещению химического оружия. В этом обращении будут направлены технические документы, которые необходимы для подписания соглашения. После этого начнется работа, которая приведет к подписанию Конвенции о запрещении химоружия. Эта конвенция имеет множество пунктов. Один из них – это запрет производства химического оружия, а также запрет на хранение и применение. После этого конвенция будет действительна. И, на мой взгляд, соглашение начнет действовать через месяц после подписания. И Сирия начнет передавать международным организациям данные о запасе химического оружия. Это – стандартные процессы, которые предусмотрены, и мы будем их придерживаться.
Я хочу ясно выразиться для всех, что эти механизмы не будут выполнены в одностороннем порядке. Это не значит, что Сирия подпишет документы, выполнит условия – и на этом всё. Это – двухсторонний процесс. Он рассчитан, в первую очередь, на то, что США перестанут вести политику угроз по отношению к Сирии, а также насколько будет принято российское предложение. Когда мы увидим, что США действительно желают стабильности в нашем регионе и перестанут угрожать и стремиться к нападению, а также прекратят поставки оружия террористам, - тогда мы будем считать, что можно довести необходимые процессы до конца. И они станут действительными и станут приемлемыми со стороны Сирии.
Но это – не односторонние механизмы. Важнейшая роль в этом процессе касается российского государства, потому что у нас к США нет доверия и нет связи. Россия – это единственное государство, которое сейчас может выполнить эту роль.
Вопрос: Но, если продолжить тему реализации российской инициативы, то какую международную организацию Вы, Сирийская Арабская Республика, хотели бы видеть в качестве структуры, которая бы занималась контролем сирийского химического оружия? Ситуация же нестандартная.
Президент: Мы считаем, что подходящая логическая структура, которая выполнит эту роль, - это Организация по запрещению химического оружия, поскольку эта организация – единственная, которая обладает подходящими экспертами в этой области, и она следит за исполнением этой конвенции всеми странами мира.
Вопрос: Хорошо. Но все мы знаем, что Израиль подписал соглашение о запрете химического оружия, но до сих пор это соглашение не было ратифицировано. Сирия будет требовать, настаивать, чтобы Израиль завершил процедуру отказа от химического оружия, формальную процедуру полностью?
Президент: Когда мы ранее предлагали проект ликвидации оружия массового поражения на Ближнем Востоке, США тогда препятствовали этому проекту. Одна из причин заключается в том, чтобы разрешить Израилю владеть подобным оружием. Если мы желаем стабильности на Ближнем Востоке, необходимо всем странам придерживаться соглашений. И первая страна, которая должна придерживаться договоренностей, - это Израиль, так как Израиль владеет атомным, химическим и биологическим оружием – всеми видами оружия массового поражения.
И мы должны продолжать работать для того, чтобы ни одна страна не обладала таким оружием. Это нас защитит от всех будущих разрушительных, дорогостоящих войн. И не только на Ближнем Востоке, но и во всем мире.
Вопрос: Сирия передает свое химическое оружие под международный контроль. Но при этом мы хорошо знаем, что российские эксперты уже доказали, что в пригороде Алеппо химическое оружие применили боевики радикальной группировки – террористы, по сути. Что, по Вашему мнению, нужно сделать, чтобы обезопасить и жителей Сирии от экстремистов, которые готовы применять оружие массового поражения, и жителей соседних стран? Ведь Ближний Восток достаточно маленький.
Президент: Случай, о котором вы говорите, произошел в марте, когда террористы атаковали жителей района Хан Аль-Асаль в Алеппо ракетами, начиненными химическими отравляющими веществами. В результате атаки были десятки жертв. И поэтому мы обратились к ООН для того, чтобы в Сирию была отправлена комиссия экспертов с целью разобраться в подробностях этого случая, получить подтверждения того, какая из сторон произвела эту атаку. Потому что здесь дело ясное – это сделали террористы.
Тогда США воспрепятствовали отправке экспертов ООН в Сирию. Мы стали сотрудничать с российскими экспертами, передавая им все доказательства, которыми располагали. И доказательства подтвердили, что это – дело рук террористов, которые находятся на севере Сирии. А теперь то, что нам необходимо – это возвращение делегации специальных экспертов по химоружию, которые находились в Сирии приблизительно неделю тому назад. Они вернутся в Сирию, чтобы выполнить подписанное между нами соглашение в ходе их последнего визита. А в соглашении сказано о расследовании в нескольких провинциях, и в первую очередь – в Хан Аль-Асале. И мы должны очень скрупулезно расследовать это дело, чтобы узнать состав этих веществ и какая сторона их применила. И самое главное – узнать, какие страны передали отравляющие вещества террористам, а позже – привлечь эти страны к ответственности.
Вопрос: Господин президент, небольшое уточнение. Возможно ли изъять запасы отравляющих веществ у террористов? Это, вообще, выполнимая сейчас задача?
Президент: Это зависит от того, станут ли известны те страны, которые имеют отношения с террористами. Все страны говорят о том, что не сотрудничают с террористами, но мы реально знаем, что Запад оказывает логистическую поддержку им. Они говорят, что это – предметы "нелетального действия" или "гуманитарная помощь". Но в результате Запад и страны региона, такие как Турция, Саудовская Аравия и ранее Катар, контактируют с террористами напрямую и поддерживают всеми видами оружия. И мы думаем, что одна из этих стран поставляла террористам химоружие. Естественно, эти страны могут прекратить поддерживать террористов такими видами оружия или иным вооружением. Но есть террористы, которые не подчиняются ни одной из сторон. И, когда они завладеют оружием и возможностью разрушать, они не будут обязаны никому и ничем, особенно тем, кто их финансировал и вооружал.
Вопрос: Господин президент, некоторые американские средства массовой информации сообщили, что якобы Ваши офицеры, офицеры Сирийской армии, неоднократно запрашивали у Вас разрешения на применение химического оружия в борьбе с боевиками вооруженной "оппозиции". И Вы, господин президент, отказывали им в подобном действии. Но, однако же, они это сделали самовольно, в частности, в Восточной Гуте. Верна ли эта информация? Так ли это? И вообще, такое возможно в Сирии?
Президент: Это – часть американской пропаганды. Эта пропаганда всегда использует все виды лжи для оправдания своих войн. Этот разговор напоминает о том, что сделал Колин Пауэлл под руководством Джорджа Буша-младшего чуть более 10 лет назад для оправдания войны против Ирака. Они предъявили доказательства и сказали, что они подтверждают, что Саддам Хусейн производит оружие массового уничтожения. Позже было подтверждено, что это – ложь.
Теперь они используют разную ложь. Одна из них – та, о которой Вы сказали. Правда в том, что такого разговора абсолютно не было в Сирии ни с одной из сторон. Это, во-первых. Во-вторых, такой вид оружия применяется в различных странах и армиях централизованно, и его нет в наличии непосредственно в войсках. То есть, нет рода войск, имеющего такое оружие, к примеру, сухопутные войска, танковые или иные. Это – специальный вид оружия, и оно используется специальными силами. Это значит, что все это – нелогичная ложь, и в это просто невозможно поверить.
Вопрос: Господин президент, недавно в Конгресс США были представлены доказательства, которые были названы убедительными и бесспорными. Это – видеокадры, которые говорят о том, что химическое оружие в Восточной Гуте, в пригороде Дамаска, применила Сирийская армия. Что Вы можете сказать об этой американской версии?
Президент: Они не предъявили ни Конгрессу, ни прессе ни одного доказательства и, соответственно, не предоставили их своему народу. А также – не представили доказательства ни одной стране в мире, и даже России, которая участвует в переговорном процессе. Все, что сказано – это просто слова. Это – тоже часть американской пропаганды. Но логика гласит, что нельзя применять оружие массового поражения в сотнях метров от своих войск. Нельзя применять оружие массового уничтожения в жилых районах, потому что это приведет к десяткам тысяч смертей. А также нельзя применять оружие массового уничтожения при наступлении и когда ты добиваешься успехов с обычными видами оружия. Это – логика неубедительная, поэтому руководство США сейчас в тяжелом положении, так как они менее профессионально врут, нежели администрация Джорджа Буша. Предыдущая администрация лгала, но она знала, как убедить часть мира своей ложью, в отличие от этой администрации, которая не смогла убедить своей ложью даже своих союзников. Поэтому весь этот разго
вор не имеет смысла. Он нелогичен, и нельзя ему верить.
Вопрос: Господин президент, последний вопрос. Я не могу его не задать, потому что он касается безопасности всего региона. Недавно российские средства массовой информации сообщили, что боевики вооруженной "оппозиции" могут готовить провокацию, могут использовать химическое оружие против Израиля, причем, с территории, которая контролируется Сирийской Арабской армией. Располагаете ли Вы как Верховный главнокомандующий Сирии подобной информацией? Это же крайне опасно.
Президент: Так как подтверждено, что химические вещества уже доставлены террористическими группировками и они были использованы против наших солдат в Сирии, а также против мирных жителей, - это значит, что эти вещества имеются в наличии. С другой стороны, мы все знаем, что эти террористические банды и те, кто ими управляет, пытаются спровоцировать американское нападение. До этого они пытались втянуть Израиль в сирийский кризис. Абсолютно не исключено, что эти данные верны и используются для ранее названных целей. Когда есть региональная война, хаос увеличивается. А когда хаос увеличивается, то в порядке вещей то, что территория станет более открытой для террористических банд, и они смогут наносить больше урона и разрушений.
Эти угрозы являются реальным вызовом, потому что террористы имеют химические вещества, и есть страны, которые им передают эти вещества.
