В истории человечества было множество войн, и 70 лет — огромный, по меркам человеческой жизни, срок. Почему же об этой войне мы никак не можем забыть, почему 9 мая — наш главный горький праздник?
Кто-то уверен — «этим русским больше нечем гордиться», другие полагают — праздник лишь пропагандистский повод.
Конечно, есть и такие, кому больше гордиться нечем и кому могилы — лишь повод для пропаганды. Есть даже те, кто называет Гитлера «хорошим парнем» и носит нацистскую символику. Я видел таких дурачков с наколками на зоне.
Среди 140 миллионов наших сограждан встречается всякое, но к Празднику Победы оно не липнет, потому что цена, заплаченная за Победу каждой семьей, даже спустя 70 лет остается огромной.
Для моей семьи цена Победы — дед, погибший в начале 42-го под Москвой, туберкулез матери, полученный в эвакуации и подорвавший ее здоровье на всю жизнь, ранний уход второго деда, работавшего в оборонной промышленности и получившего лучевую болезнь.
Для меня Победа — это рассказы тогда еще молодых ветеранов (когда они приходили к нам в школу, им было меньше, чем мне сейчас).
Это взорвавшаяся авиабомба, унесшая жизни незнакомых ребят, разводивших костер на той же полянке, где мы всегда пекли картошку в пионерском лагере.
Это россыпь минометных мин на волейбольной площадке лицея «Подмосковный», вдруг вылезшая на поверхность в 2001 году.
Это стела на братской могиле, которую начали окапывать, приводя в порядок захоронение на территории лицея, а она все росла и росла, росла и росла, пока не открыла фамилии почти всех мужчин близлежащих деревень. Их как призвали, так они и легли там, на своей земле, а деревни эти сгорели. Из эвакуации почти никто не вернулся, и лишь потом, к восстановленной могиле, потянулись люди с разных концов России, наконец узнавшие, где лежат их близкие.
Поэтому 9 мая мы идем к Вечному огню, и будем ходить, пока живы. И даже когда нас не станет, кто-то обязательно придет — с памятью, подлинной скорбью и вечной благодарностью.